Автор — Сергей Воронцов.
Вчера копался в своем электронном хламе и нашел письмо Розе) от 22 марта 1943 года. Поэтесса и журналистка Роза Ауслендер работала тогда в Черновцах на обязательных работах, в полурабстве. Ей пишет некий Эвальд Рупрехт Корн. Попросил перевести товарища( Василий Слынько, его перевод).
Что пишет Эвальд Корн женщине, которая живет на положении жительницы гетто, в городе, где растреляли тысячи людей, и выслали десятки тысяч, и показательно осмеивают в газетах недобитых? «Высокочтимая, милостивая госпожа! Благодаря Вашему почерку Ваш стих o мотыльке стал мне ещё ближе». О мотыльке.
И дальше: «поскольку мне так нравится произносить Ваши стихи, возможно, Вы доверите моему голосу также некоторые из ненапечатанных. Это был бы праздник для Ваших друзей. А также – совсем новые, которые ещё
источают аромат свежести. Желаю Вам весны стихов».
Весны стихов. Я сразу вспомнил, что Целан в концлагере писал стихи о цветах, в записной книжечке, без черновиков. Каждому цветку по стиху. И тут же еще , что великий Тонино Гуэрра (сценарист Феллини) написал по поводу своего пребывания в концлагере:
«Доволен, счастлив, рад в жизни я бывал много раз. Но более всего — когда меня освободили из концлагеря и я мог смотреть на бабочку без желания её съесть».
Вот эта страсть к мотылькам в концлагере, страсть к прекрасному. Она закономерна. Мы хотим прекрасного, потому что только оно полезно. Особенно этого витамина не хватает там, где гаже. В концлагерях.
Теперь, когда я буду смотреть на памятник Розе на Турецкой площади, мне будет не хватать мотыльков. Он — хороший памятник, красивой девочке. поэтессе. Но, к сожалению, скульпторы не всегда глубоко вникают в материал. Там не хватает бабочек.
И памятник надо ставить именно этому: неубиваемой великой потрясающей страсти «к мотылькам».
закончу тем самым стихом Розы Ауслендер
РОЗА И МОТЫЛЁК
Когда белоснежная утренняя улыбка
парит над моей чашей
и лёгкое дуновение утреннего воздуха
запутывается в моих волосах,
что заставляет зелёный стебель моего тела
печально кланяться,
появляется прекрасный ангел-мотылёк,
который поднимается со мной в небеса.
Мою душистую одежду
он превращает в крылатое платье,
сквозь дневной и полуденный прибой
мы свободно плывём во времени.
И мы раскачиваемся, и мы излучаем
наши души в этот воздух,
заполняя все цветочные чаши:
он – цветом, я – ароматом.
(перевод В. Слынько)
